– Хм-м… – еще недоверчивее протянул король, усердно скребя подбородок. – Ты надеешься, что своей добротой сможешь переломить сложившуюся ситуацию и исправишь порочные характеры этих лицемеров?

– Нет! – звонко рассмеялась я. – Характер человека способен выправить лишь сам человек. Я не могу изменить ситуацию, но попробую изменить свое отношение к ней.

– Мудрое решение! – чуть слышно шепнул Альсигир, одобрительно улыбаясь мне.

– При рождении в каждого из нас закладываются абсолютно равнозначные зачатки добра и зла, – между тем спокойно продолжала я. – И лишь от нас зависит, какая сторона наших качеств разовьется больше другой, определив судьбу своего хозяина. Никто не является убийцей до тех пор, пока он кого-нибудь не убьет. Но ведь меня-то не убили!

– Зато пробовали! – весомо вставил король.

– Да, – не стала спорить я. – Но откуда вы знаете, вдруг судьба готовила мне именно такое нешуточное испытание, проверяя меня на выносливость и целеустремленность?

Адсхорн смотрел на меня ошеломленно, не находя что возразить. Похоже, ему даже в голову не приходил подобный вариант развития событий.

– Поэтому я снимаю с Беонира любые обвинения и, более того, выношу ему благодарность! – Я дружески подмигнула юноше, с радостью замечая, как его губы несмело раздвигаются в ответной благодарной улыбке.

– Ну ладно, так и быть! – неохотно выдавил повелитель. – Твой несостоявшийся убийца оправдан. Но как тогда поступить с ней, – он указал на Ребекку, – прислужницей богини Банрах, приставленной к тебе в качестве соглядатая?

– А никак, – улыбнулась я. – Только загнав человека в угол, можно понять, на что он способен. Отдаю должное сообразительности Ребекки, ведь, согласившись выполнить миссию, порученную змееликой, она тем самым подготовила удобную почву для реализации собственных, истинных намерений. Но когда вопрос о том, чью сторону выбрать, встал ребром, она без колебаний отвергла богиню и поддержала меня. Так за что же мы ее судим?

– А действительно, за что? – замороченно вопросил король, но тут же рассмеялся и помотал головой, словно отгоняя от себя дурман, навеянный моими пылкими доводами. – Ох, племянница, ну и ловка же ты словами играть! Надеюсь, ты станешь моим защитником в тот решающий час, когда я буду лежать на смертном одре, а судьба примется судить, достоин ли я внимания белых мантикор, уносящих на небеса души праведников? – Его просьба прозвучала как невинное баловство, но всем известно, что в подобной внешне безобидной шутке таится немалая доля истины.

– Обязательно стану! – серьезно пообещала я.

– Да она, кажется, способна переговорить самого Железного Дракона! – восхищенно прилетело из рядов дворян.

– Простите, какого дракона? – недоуменно приподняла бровь я.

– Железного! – любезно пояснил Горм. – У нас существует такая традиция – если кто-нибудь выражается слишком логично и красноречиво, то такому предлагают: «А попробуй-ка уболтать Железного Дракона», тем самым намекая на нецелесообразность подобного занятия.

– Ясно… – Я силилась вспомнить, где и когда уже слышала о драконах нечто важное, но мои размышления опять прервали самым бесцеремонным образом.

– А мы в свою очередь клянемся больше никогда не предавать Наследницу! – неожиданно подала голос Ребекка. – Мы искупим свои прежние грехи и оправдаем оказанное нам доверие, последовав за ней хоть в Пустошь, хоть в Запретные горы. – Горящий внутренним огнем взгляд воительницы отражал непреклонную решимость во что бы то ни стало сдержать данное ею обещание. – Мы останемся с ней навсегда – и в жизни, и в смерти…

И тогда я крепко обняла Ребекку и Беонира, осознав, что отныне они оба стали моими настоящими друзьями, на которых я должна полагаться во всем и которым отныне могу безоговорочно доверять.

– Никогда еще враги не становились друзьями! – достигло моего слуха едва различимое безрадостное бормотание старого Альсигира. – Это неправильно, это несет с собой опасность. Эх, неразумные дети мои, вы ведь даже не понимаете, каким страшным силам бросили вызов минуту назад…

Рассудком я была согласна со словами умудренного жизнью мага, но наперекор всему мои эмоции продолжали ликующе выпевать вечную песню дружбы и единения. Даже если Альсигир и прав, теперь я уже не в одиночку противостою коварной судьбе. Теперь нас трое, и мы непременно заставим ее сдаться, действуя не только посредством храбрости, взаимной поддержи и доверия, но, если придется, и посредством оружия!

А о том, что у судьбы имеются свои, куда более действенные способы воздействия на жизнь каждого из нас, я тогда даже не догадывалась…

Пользуясь воцарившейся в зале неразберихой, я украдкой поманила к себе Лорейну и шепнула несколько слов, предназначенных только для нее. Девушка просияла счастливой улыбкой и выбежала из комнаты, не привлекая к себе внимания… А мне оставалось молить Неназываемых о том, чтобы наш небольшой заговор удался.

– Я устал, – капризно возвестил король, ерзая на троне. – Сегодняшний день выдался очень уж богатым на события. Предлагаю всем разойтись и отдохнуть. А тебя, племянница, – он ласково посмотрел на меня, – приглашаю воспользоваться гостеприимством Эррендира.

– Спасибо за любезное предложение! – вежливо поклонилась я. – Но я не отправлюсь на отдых до тех пор, пока не разрешу еще одну сложную дилемму…

– Что такое? – брюзгливо поинтересовался повелитель, недовольно усаживаясь обратно на бархатную подушку, которую ему так не терпелось покинуть. – Какая еще дилемма?

– У вашего величества нет сына, наследника трона! – жестко напомнила я. – Кому же вы собираетесь передать бразды правления государством?

– Ты права, племянница, – закручинился Адсхорн. – У меня есть дочка, но второй подобной свистушки и вертихвостки не сыщешь на всем Зачарованном побережье. Знаешь, я даже приказал нашим магам удерживать ее в Эррендире с помощью зыбучих песков, но боюсь, что Лорейну не запугаешь ничем на свете. Вот и сейчас, – он тщетно поискал принцессу глазами, – она опять куда-то убежала…

– Если Лорейна и свистушка, то свистит она получше любого соловья! – рассмеялась я. – Ваше величество, вам нужно просто выдать принцессу замуж за умного и хорошего эльфа, способного помочь ее в управлении государством.

– Да где же такого найдешь? – устало отмахнулся дядюшка. – На ее-то вкус? Лорейна уже отказала пяти достойным претендентам, а они происходили из самых благородных семейств.

– А вы отдайте принцессу за того, кого она любит! – вдруг смело заявила Ребекка. – И тогда все останутся довольны, а вы будете нянчить внуков.

– Внуков… – замечтался король, но потом вдруг напрягся, сердито барабаня пальцами по подлокотнику трона. – А если она полюбит того, кто ее не стоит?

– Ваша-то дочь? – хором не поверили мы. – Да ни в жизнь!

– Ладно, ладно! – Словно защищаясь от нашего напора, Адсхорн выставил вперед свои безвольные белые ладони, полностью оправдывая данное ему прозвище Нерешительный. – И кого же любит моя единственная дочка?

– Моего сына Ульвина Песенника! – Кузнец Турран бесстрашно шагнул вперед и упал на колени перед троном короля. – А он давно влюблен в принцессу…

– Моя дочь и твой сын? – почти по-змеиному прошипел Адсхорн, брезгливо подбирая подол своей мантии. – Никогда! Ни за что! Да я скорее тресну…

– И треснешь! – раздался от входа в зал звонкий и предельно возмущенный голосок принцессы. – Скоро треснешь от своего дутого чванства, старомодного высокомерия и выдуманных обид! – Лорейна вошла под руку с Ульвином, исполненная отнюдь не девичьей решимости дать отцу беспощадный бой.

– Да, дочка, кажется, я тебя окончательно разбаловал! – гневно рявкнул Адсхорн, картинно подбоченясь. – Придется наказать.

– Какая несправедливость! – обиженно вздернула носик Лорейна. – Избаловал – ты, а наказывать – меня. Учти, я никогда не выйду замуж за кого-либо другого, кроме Ульвина. Он тебе не враг…

– Не болтай о том, чего не понимаешь, дочка! – торопливо перебивая девушку, угрожающе нахмурился король. – Иначе я прикажу запереть тебя в самой высокой башне и…