— Чего хотел? — спросил я, встав на крыльце.

— Немец послал стрелу забить.

— Где и когда? — уточнил я, а выслушав паренька, от встречных предложений воздержался, только кивнул. — Буду.

Стёпа немного помялся, потом сказал:

— Зря ты с ним так вчера…

— Зря. Надо было запинать и обоссать.

На том и разошлись.

Дошёл до остановки, дождался троллейбуса, покатил на «Восход». Вполне мог не застать Мишу Тупина на месте, но повезло: в спорткомплексе почти сразу наткнулся на знакомого пацана, тот и посоветовал посмотреть в тренерской. Прежде там обычно зависал Демид, а Миша предпочитал трепаться с пацанами в раздевалке, но тут к худу ли к добру расклад поменялся самым кардинальным образом. Наверное, всё же к добру — мы прежде неплохо ладили.

Но то — прежде, а сейчас боксёр глянул свысока, не поздоровался даже, сразу спросил:

— Чего тебе, Енот?

И никто не поздоровался: ни помощники тренеров, ни даже Вахтанг.

Нехороший звоночек.

— С Немцем вчера пообщался, — сразу перешёл я к делу. — Он какую-то херню о долге нёс. Мол, я теперь ему должен.

— Так ты и должен, — спокойно подтвердил Тупин. — Мы тебя из ментовки вытащили? Вытащили. Теперь с Немцем рассчитывайся.

— Я никому не должен, — заявил я в ответ. — С Петровичем уже рассчитался. На этом всё.

Миша, такое впечатление, слегка даже растерялся, на помощь ему пришёл Вахтанг.

— Ещё разобраться надо, как так вышло, что всех пацанов положили, а ты живой! — резко бросил грузин. — Почему тебя на стреле не было, а?

Я спокойно выдержал его взгляд и заявил в ответ:

— С Петровичем рассчитался, поэтому и не было.

— Не колышет! — долбанул ладонью по столу Тупин. — Сам с Немцем разбирайся! Он теперь не с нами.

— То есть ты не при делах?

Миша угрожающе поднялся из-за стола.

— Енот, ты в уши долбишься? Сказано же: долг у тебя перед Йосиком!

— Долга нет, — упрямо повторил я. — А с Йосиком решу вопрос, не сомневайся.

Дальше нарываться на неприятности не стал, развернулся и потопал на выход из спорткомплекса. Всего так и потряхивало, едва сдержался, чтобы не наговорить лишнего. Уже только на крыльце матернулся. Тут меня и окликнули.

— Енот!

От компании парней отошёл Юра Поликарпов, мы поздоровались.

— Рыжий привет передаёт. Говорит, ты его подогревал, пока нас не было.

— Было дело.

Семён Зайцев второй месяц куковал в СИЗО, я и в самом деле пару раз собирал ему передачки.

— С утра у него на свиданке был, — пояснил Юра, затянулся последний раз и выкинул окурок. — Сам как?

— Нормально, — коротко ответил я. — А вы как съездили?

— Было весело, — ухмыльнулся Поляк, не вдаваясь в детали.

Ну а я не стал совать нос в чужие дела и перевёл разговор на другую тему.

— С Йосиком у вас что?

Юра сплюнул под ноги, нехотя сказал:

— Разбежались.

— Разбежались? Или это он от вас откололся?

— Ну да, откололся. Собрал из молодняка бригаду и теперь сам по себе, — подтвердил Поляк. — Графа с «Диеты» вышиб, теперь там точку держит.

— И что Миша?

— А что Миша? — развёл руками Поликарпов. — У нас теперь свои дела.

Я фыркнул.

— Йосик поднимется и все ваши дела к рукам приберёт. Тут, как в анекдоте про чукчу, паровоз и чайник со свистком, «давить надо пока маленькие».

Поляк руками развёл.

— Мише видней. Но вообще, Енот, ты не прав. У Йосика в бригаде пацанам по восемнадцать лет, скоро все в армию уйдут. Не успеет он подняться.

— Служить — не по понятиям.

— Да кто их спрашивать станет? Забреют и все дела.

— Ну хорошо, если так.

Мы попрощались, и я поехал в хозблок. Киоск к этому времени уже работал, и за решёткой на собранных из стальных уголков и досок полках стояли бутылки с написанными от руки ценниками, лежали пачки сигарет, шоколадные батончики и всякая мелочёвка.

Ставни основного помещения тоже были открыты, на одной из них трепетал под порывами ветра листок с объявлением о покупке ваучеров. Внутри вдоль одной из стен Воробей разложил и развесил пуховики, джинсы, шапки и прочие товары народного потребления, но, судя по отсутствию записей в тетради учёта продаж, покупатели к нам тропинку ещё не протоптали.

Немудрено, что Дима попытался вытолкать на улицу Саню-Татарина и его приятеля Колю.

— Да не нужны нам продавцы! — горячился он. — Не знаю, кто вам что сказал!

— Дима, погодь! — остановил я его. — Мы тут ещё аудиокассетами и книгами торговать будем, компьютер поставим. Кто-то нужен будет на подхвате.

— О как! — удивился Воробей. — Ты никак с Лёней скооперировался?

— С ним, ага, — подтвердил я. — Выдай пока пацанам картонки о скупке ваучеров, пусть людей зазывают.

Дальше я в вагончике задерживаться не стал, двинулся в хозблок. Отпер калитку собственным ключом и обнаружил, что иномарок во дворе осталось только четыре, да ещё одна обнаружилась в гаражном боксе. Вокруг неё с важным видом вышагивал Лемешев, ему внимал Романов-старший. Тут же курил Федя Ляхов с резиновой дубинкой на боку.

В мастерской Андрей на пару с Костей собирал диван.

— О, Серый! — обрадовался он. — Наконец-то! Мы тут зашиваемся уже!

— А что такое?

— Евген забухал, — с недовольным видом выдал Чиж и тыльной стороной ладони вытер со лба пот. — Рома в одного ваучеры у «Ручейка», скупает. Его подстраховать надо.

— Ну так давай. Я тебя часов до шести подменю.

— До шести? — расстроился Андрей. — Блин, у нас фасовка сахара вообще встала!

— Так, может, новых людей привлечь?

— Кого, например?

Запускать внутрь Санька с Колей не хотелось, и я уточнил:

— Но ты не против? — имея в виду отнюдь не эту парочку оболтусов.

— А какие варианты?

— Щасвернус.

Я отправился в дежурку и застал там дядю Петю за просмотром очередной трансляции съезда Верховного совета.

— Премьера утверждают, — сообщил он мне, наливая в чайную кружку воду из трёхлитровой банки. — И конституцию менять хотят. Наверное, референдум по весне организуют.

Меня новости политической жизни интересовали мало, сразу перешёл к делу:

— Есть у нас стол какой-нибудь и стул или табурет? Для дела надо.

— Найдём.

— Второй вопрос: ты вчера кабинет обещал выделить. Возьму ключи?

Дядька с кряхтением поднялся с дивана, отпер сейф и порылся в коробке, протянул мне связку.

— Занимай одиннадцатый. Он к переходу ближний.

— И вот ещё что: нам люди на фасовку сахара нужны. Может, у кого жёны без работы сидят или матери-тёщи на пенсии за подработку возьмутся? Пару человек на полную занятость устроили бы, оплата сдельная.

Дядя Петя пригладил усы, задумчиво хмыкнул.

— Найдём, — пообещал он. — Федя свою в продавщицы предлагал, так смысл ей в киоске куковать?

— Нам бы двух человек.

— Вот ты пристал как банный лист! Сказано же: найду! Если надо, прямо завтра выйдут.

— С этим к Фролову. — Я выглянул в окно и увидел, что во двор заехали «жигули» Гуревича. Сам коммерсант выходить из-за руля не стал, из салона выбрался Лёня, немного повозился и вытянул с заднего сиденья компьютерный монитор.

— Дядь! Нам бы стол! — напомнил я о своей просьбе.

— Вот прямо сейчас?

— Типа деньги надо зарабатывать.

Дядя Петя с обречённым вздохом выключил телевизор и пообещал:

— Сейчас пошукаю в подсобке.

Я вышел из дежурки и перехватил Лёню, принял у него монитор, отнёс в мастерскую.

— Серый, ну ты где пропал? — окликнул меня Фролов. — Помогай!

Но вот так сразу я подменять Костю не стал и попросил:

— Андрей, сделай перекур. Разговор есть.

— Да какой, блин, перекур? Работы непочатый край!

— Завтра два человека на фасовку сахара выйдут. По деньгам сам договаривайся.

— О! — обрадованно протянул Фролов. — Это дело!

Чиж воспользовался моментом и быстро с нами попрощался, а я повёл бывших одноклассников по переходу в основной корпус. Отпер дверь одиннадцатого кабинета и обвёл его рукой.