Красивые женщины редко рождаются умными. Лилуилла была прекрасна. Он могла часами любоваться своими золотистыми, спускающимися до самой земли волосами, лилейно-белыми, маленькими ручками, бездонными серебристо-серыми очами и крохотным алым ротиком, отраженными в зеркале с алмазной оправой. Оправу венчал родовой герб – нераскрывшийся бутон синей розы, зажатой в лапке у соловья. И не важно, что прелестная княжна принадлежала всего лишь к второстепенной, побочной королевской ветви, к благородному клану ил-Рианон, зато в образе самовлюбленной кокетки безупречно воплотились оба родовых символа: и королева всех цветов – роза, и сладкозвучный соловей – подаривший Лилуилле свой чарующий голос. Самые завидные женихи склонялись к ногам высокомерной красавицы, униженно вымаливая хоть каплю ее внимания. Но княжна отлично знала свою истинную цену! Меньше чем на принца она не согласна! И заветная мечта Лилуиллы сбылась – оба высокородных отпрыска правящего дома попали в умело расставленные сети. Сам Аберон Холодный, наводивший ужас одним своим именем, попросил княжну стать его женой. Но альбинос оказался столь безобразен…
Лилуилла зябко повела плечами, плотнее кутаясь в меховую пелерину, встала с кресла и подошла к окну. Так и есть, нерадивая служанка – тупая деревенская девка, не до конца прикрыла тяжелую деревянную раму с цветными стеклами, оставив щель, через которую в комнату княжны и проникал морозный, наружный воздух. Девушка протянула пальчики и сердито повернула ручку оконной створки. Сразу же стало значительно теплее. Лилуилла старательно хмурила узкий лобик, на котором и от столь значительного умственного усилия все равно не появилось ни одной, даже самой крохотной морщинки, и вымученно занималась непривычным и тяжелым делом – она размышляла. За окном вольготно раскинулась безжизненная, заснеженная равнина, простиравшаяся во все стороны, и казалось, не имевшая ни конца, ни края. Он такого невероятного количества снега, девушке снова сделалось холодно, на этот раз – на сердце.
– Какая страшная страна! – вслух посетовала княжна, торопливо отступая вглубь комнаты, поближе к источающему теплу камину. – Здесь нет ничего кроме льда, да ночного унылого воя белых волков. Пресветлые боги, неужели меня хотят выдать замуж за короля волков? – красавица нервно рассмеялась. – Может, я зря отказала Аберону?
Память услужливо перенесла Лилуиллу на несколько недель назад, оживив пред глазами картину недалекого прошлого. Она действительно отказала Холодному, небрежно отослав прочь знатных сватов, прибывших с богатыми брачными подарками. Принц-альбинос внушал ей ужас и отвращение уже одним видом своей бесцветной кожи, взором кровавых, немигающих глаз и длинными, тощими пальцами, сильно смахивающими на омерзительных могильных червей. То ли дело его младший брат – Лионель. Этот принц, к огромному сожалению княжны не являющийся наследником трона Поющего острова, вполне соответствовал ее утонченному вкусу в отношении мужчин. Лионель отличался редкостной красотой, галантными манерами и умел непринужденно болтать на любую тему, что, по меркам Лилуиллы – являлось высшим шиком светского аристократического воспитания. И глупышка уже почти ответила согласием… Но тут случилось непредвиденное – их добрый король Шеарран скоропостижно скончался, Аберон по праву наследника воздел на свою безобразную голову монарший венец, увенчанный геральдическими сапфировыми розами, а младший принц внезапно исчез… Немало горьких слез пролила прелестная покинутая невеста, с раскаянием сожалея о своей незавидной девичьей доле. А ведь она могла бы уже восседать на королевском троне, рядом с мужем-выродком… «Нет!» – Лилуилла испуганно вскрикнула. Никогда не смогла бы она добровольно возлечь на свадебное ложе ненавистного урода! Но король почему-то совсем не докучал ей насильственными ухаживаниями. Он прибыл в замок клана ил-Рианон поздним вечером, одним недовольным взмахом руки отмел слабые возражения старого князя и приказал Лилуилле спешно собираться. «Куда?» – всполошилась девушка. Король, странно улыбаясь, вежливо разъяснил, что княжна удостоена величайшей чести – она отбудет в чуждые эльфам земли, где вскоре станет супругой всесильного владыки, могущество которого почти не уступает власти Пресветлых богов. Лилуилла растерялась, горделиво возрадовалась, зачванилась и, в итоге, позволила увезти себя из отчего дома. Само путешествие она помнила смутно. Невесту все время везли в закрытой карете, да к тому же – на нее внезапно навалился длительный, непреодолимый сон. Разум вернулся лишь в пределах огромного мрачного города. «Геферт!» – донеслось до Лилуиллы. Это название оказалось ей не знакомо. И вот уже несколько дней она безвыходно жила в покоях огромного, холодного замка. Почти одна, окруженная скромным количеством нелюдимых, безмолвных, плохо вымуштрованных слуг. А неведомый, обещанный королем Абероном жених, все не показывался…
Лилуилла опустилась в высокое кресло, взяла в руки надоевшую вышивку и запела. Глубокий, богатый интонациями, переливчатый голос девушки трепетно выводил слова грустной баллады о безответной любви, авторство которой приписывали самой Сумасшедшей принцессе:
Княжна много слышала о легендарной принцессе, доводящейся ей дальней родственницей. Но каждая новая история неизменно повергала Лилуиллу во все большее и большее недоумение. Женщина – забыв о своем истинном предназначении околдовывать мужчин, носится с мечом и кинжалами, а вместо пышного платья одевается в вульгарные мужские штаны и потертую шляпу. Женщина ли это вообще? Отказывается от власти и почестей, отвергает богатого и именитого жениха – подобное у княжны просто не укладывалось в голове. Да негодная рыжая принцесса позорит не только себя, но и весь женский род! Нет, Лилуилла не такая! Она, в отличие от Сумасшедшей принцессы, станет терпеливо ждать неведомого нареченного, петь и искусно вышивать шелковые платки, предназначенные тому, о ком она так жадно грезит в ночной темноте своей уютной девичьей спаленки – о прекрасном принце, который, конечно же, должен непременно оказаться высоким, смуглым и черноволосым. И он, несомненно, придет уже скоро, совсем скоро…